Введение (Introduction). В условиях глобализации современного общества становятся очевидными нарушения функционирования институтов, обеспечивающих общность каналов трансляции ценностей молодому поколению. В России (в конце 1980-х – начале 1990-х), как и в других государствах постсоветского пространства, произошла трансформация прежних общественных идеалов и четких представлений о добре и зле. Преобладающими стали ценности, включающие поддержание индивидуального своеобразия, доминирование личных достижений свободы от обязательств. Общество оказалось под влиянием плюрализма ценностных ориентаций, активной пропаганды образа жизни, отрицающих морально-нравственные нормы и духовные традиции, исторически доминировавшие в российской культуре.

Стоит отметить, что наибольшей трансформации в процессе кризисных изменений на рубеже XX и XXI веков подверглись именно семейные ценности. Изменение образа жизни семьи в связи с необходимостью поддерживать материальный уровень достатка, навязываемый потребительской культурой, привело к девальвации веками складывающихся устоев и обычаев, ослаблению воспитательной функции семьи, преобладанию эгоистических установок, вследствие чего общение даже с близкими членами семьи стало зачастую рассматриваться ка «токсичное» (Девятых, 2007).

Создавая семью, молодежь не часто задумывается о том, что это большая ответственность перед собой и другими, поэтому ценностный климат в молодых семьях начинает ухудшаться едва ли не с первых дней совместной жизни. Как показывает исследование, проведённое С.П. Акутиной, наблюдаются тенденции отрицания семейных традиций, отказ от перенятия положительного опыта родительских семей, а также преобладание профессионально-карьерных установок над семейными при формировании материальных и духовных ценностей. Проявляются нежелание проживать совместно со старшим поколением, равнодушное или отрицательное отношение к традиционным семейным ценностям. В молодежной сфере выявлено преобладание профессионально-карьерных ценностей и устремлений над семейными, несформированное чувство отцовства и материнства (Акутина, 2020).

Вместе с тем, общество не может существовать без семьи, а семья не может функционировать без поддерживающих ее ценностей, ведь это базовые компоненты, сопрягающие семейного благополучия и социального развития. Ценностные приоритеты, складывающиеся в обществе, и ценностные ориентации в каждой конкретной семье влияют на будущее нашего общества. Ответом на произошедшие вызовы стала «Концепция государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 года», утвержденная распоряжением Правительства РФ от 25 августа 2014 года №1618-р[1].

Таким образом, учитывая фундаментальную роль семейных ценностей не только в формировании национальной идентичности, но и в укреплении психологической устойчивости личности, следующим шагом является анализ их влияния на эмоциональное благополучие и межличностные отношения в условиях современной семьи.  В соответствии с Указом Президента семейные ценности входят в традиционные для нашей страны, поскольку они являются «нравственными ориентирами, формирующими мировоззрение граждан России, передаваемыми от поколения к поколению, лежащими в основе общероссийской гражданской идентичности и единого культурного пространства страны, укрепляющими гражданское единство, нашедшими свое уникальное, самобытное проявление в духовном, историческом и культурном развитии многонационального народа России»[2].

Укрепление семьи и народосбережение – предмет особой заботы Президента РФ В.В. Путина и Правительства РФ в последние годы. Национальные проекты, включая проект «Семья и дети», объявление 2024 года Годом семьи в РФ – эти и другие меры активизируют общественность, СМИ, деятелей культуры, работников образования на продвижение традиционных семейных ценностей в общественном сознании.

В методических рекомендациях к реализации в образовательных учреждениях программы «Уроков семьи и семейных ценностей» от 1 сентября 2012 г. семейные ценности определены как явная (открыто одобряемая и культивируемая в кругу семьи) или неявная характерная для семьи совокупность представлений, которая влияет на выбор семейных целей, способов организации жизнедеятельности и взаимодействия и т.п. Проведена соответствующая работа по включению в образовательную программу в 2024-2025 учебном году курса Семьеведение[3]. Результатом освоения курса должны стать понимание роли семьи как социального института в жизни человека, готовность выстраивать бесконфликтные отношения в родительской семье, классе, школьном коллективе, осознание значимости семейных традиций в истории народов России.

Таким образом, переход от традиционных методов распространения семейных установок к современным медийным формам открывает новые перспективы в формировании и развитии социально значимых ценностей, что особенно актуально для студентов, находящихся на пороге самостоятельного формирования жизненного пространства.

Студенты представляют собой социальную группу, для которых семейные ценности входят в состав ориентиров планирования своего будущего: карьеры, построения семьи. Вместе с тем, студенты как возрастно-образовательная группа наиболее открыта для разного рода воздействия на ценностную сферу, в том числе через новые каналы их распространения, среди которых все большую роль начинают выполнять социальные сети и медийные платформы (Радина, 2018).

Сформировавшиеся в школьном возрасте ценности на этом этапе развития подвергаются значительной трансформации, поскольку студенты активно осваивают новые сферы деятельности, активно общаются с представителями разных культур, образования, стиля жизни. Усвоение семейных ценностей в их психологических зрелых формах особенно важно для молодых людей. Все это обусловливает актуальность изучения развития семейных ценностей, которые складываются в сознании современных студентов.

Теоретическая основа (The theoretical basis). Несмотря на обширный корпус работ, в которых рассматриваются семейные ценности, они, в основном, носят социологический характер, то есть характеризуют студенческие группы с точки зрения схожих или разделяющих их ценностных ориентаций. В целом ряде исследований, в том числе в труде С.А. Ильиных, Л.В. Рожковой, А.Ш. Дубиной отмечается, что семейные ценности по-прежнему значимы для молодежи, но указывается на противоречие между декларируемой высокой ценностью семьи как главного источника благополучия личности с одной стороны, и неготовностью молодых людей превращать эти ценности в императив собственной жизни, с другой (Ильиных, 2012; Рожкова, Дубина, 2023).

Следует отметить, что до сих пор в психологии не сложилось единого понимания феномена семейных ценностей. Все известные нам формулировки, в основном, отражают социально-психологические аспекты их определения. Например, в исследовании Н.И. Лапина, семейные ценности определяются как «положительные или отрицательные показатели значимости объектов, относящихся к основанной на единой совместной деятельности людей, связанных узами супружества – родительства – родства, в связи с вовлеченностью этих объектов в сферу человеческой жизнедеятельности, человеческими интересами, потребностями, социальными отношениями» (Лапин, 1993).

Вполне правомерным является замечание Е.В. Мжельской, что без понимания того, что же представляет собой семья как конструкт индивидуального сознания, невозможно раскрыть содержание семейных ценностей как актуального ориентира жизнедеятельности (Мжельская, 2013). К.А. Аникашина также считает, что молодые люди позитивно направлены на принятие семьи как ценности, но не до конца понимают, что такое ценность семьи (Аникашина, 2023: 478).

В рамках нашего исследования обращение к понятию «семейные ценности» осуществляется для того, чтобы показать, насколько семейные отношения ценятся в жизни человека. Семейные ценности отражают моральные и этические принципы, традиционно поддерживаемые и передаваемые из поколения в поколение в семье, такие как верность, честность, правдивость и вера.

Л.М. Панкова рассматривает семейные ценности через призму духовно-этической концепции, определяя их как совокупность этических и религиозных убеждений, а также индивидуальных идеалов конкретной семьи. Ключевой аспект её позиции заключается в том, что сохранение и развитие семейных ценностей напрямую влияет на благополучие семейного союза (Панкова, 2006: 385).

С.П. Акутина поддерживает позицию Л.М. Панковой и развивает концепцию семейных ценностей в контексте духовно-нравственного воспитания. Она определяет семейные ценности как социально одобряемые ориентиры, выступающие в качестве эталона для каждой семьи (Акутина, 2020: 113-113).

А.Г. Харчев подчеркивает важность эмоционального аспекта супружеских отношений. Он считает, что современная семья невозможна без таких основ, как любовь, дружба, привязанность и уважение к партнёру (Харчев, 1981).

В.М. Розин выделяет такие ценности, как любовь, уважение к личности, культуру отношений и умение находить компромиссы. Эти моральные ориентиры традиционно формируют психологическое здоровье семьи и необходимы для успешной жизнедеятельности каждого человека (Розин, 1990).

С.И. Голод акцентирует внимание на основных ценностях брачно-семейных отношений. К ним он относит адаптацию супругов, то есть их совместимость в духовной, психологической, культурной и бытовой сферах. Также он подчеркивает важность интимности, которая включает симпатию, сексуальную привязанность, а также взаимопонимание и признательность (Голод, 1990).

А.И. Антонов делает акцент на автономность супругов, позволяющую каждому развиваться в профессиональной и общественной сферах, а также на рациональную организацию жизни семьи, создание материальной основы семейной жизни и поддержание социальных контактов, знание психологических особенностей супругов (Антонов, 1996).

При всем многообразии трактовок семейных ценностей большинство исследователей исходит из того, что это многоаспектное понятие, нуждающееся в дальнейшей научной операционализации (Дюльдина, 2016). Определение характеристик, содержательно релевантных семейным ценностям в контексте их усвоения на конкретном этапе социализации личности, и составляет понятийное поле данного исследования.

Как и всякие ценности, ценности семьи могут рассматриваться на трех уровнях функционирования. Семейные ценности на общественном уровне позволяют респондентам увидеть себя через призму представления себя как члена социума, с точки зрения общественной, гражданской позиции. Групповой уровень характеризует особенности взаимодействия партнеров в семье, направленность на укрепление, комфорт и продолжение своего рода. На индивидуальном уровне семейные ценности рассматриваются в контексте психологического здоровья, развития и благополучия личности человека, внутреннего комфорта, собственной самореализации, катализатора духовного роста в семье.

Рассматривая функциональную роль ценности семьи, целесообразно руководствоваться подходом М. Рокича, который различал ценности, относящиеся к способам действия (инструментальные), и ценности, относящиеся к конечным состояниям существования, или терминальные (Аминов, 2009). Если терминальные ценности отражают жизненные цели и смысложизненные принципы личности, то инструментальные ценности определяют морально-этических средства достижения этих целей для студентов.

Исходя из многоуровневого и полифункционального характера ценностей можно предложить такое определение семейных ценностей. Семейные ценности – это взаимосвязанная и взаимоподдерживающая совокупность представлений, аффективно-смысловых переживаний и деятельностных позиций в отношении семьи как общественного института, родственной общности и сферы самореализации личности и ее психологического здоровья.

Сама природа семейных ценностей предполагает, что их усвоение осуществляется посредством разных источников и составляющих их форм - спонтанного и управляемого усвоения. Спонтанное усвоение происходит стихийным путём, в результате накопления нравственного опыта и формирования нравственных привычек, например, когда ребёнок активно осваивает культуру, к которой он принадлежит, во время коммуникации с родными и незнакомыми людьми.

Управляемое усвоение предполагает сознательное и эмоционально переживаемое усвоение ценностей, например, в рамках образовательной среды. Педагог может учить детей осмыслять, анализировать, творчески перерабатывать и выстраивать иерархию ценностей, используя для этого определённые методические приёмы и конструируя специальные ситуации.

Родительская семья выступает традиционным и наиболее представленным в научной литературе источником спонтанного усвоения семейных ценностей. Особенности системы семейного взаимодействия и отношение к ребёнку в семье напрямую обусловливают развитие его семейных ценностей. В семье закладываются такие общечеловеческие ценности, как чувство патриотизма, любви и уважения к близкому, щедрости, ответственности за свои поступки. В семье складываются представления человека о добре и зле, о порядочности, об уважительном отношении к материальным и духовным ценностям. Ценностные ориентации ребенка вырабатываются на основе ценностных ориентаций семьи, формируются у самого подростка в зависимости от отношений в семье, от воспитания, культуры семьи.

Развитие семейных ценностей – это процесс формирования у ребенка понимания роли семьи, ее значимости и уникальности. В окружении своих близких и родственников дети учатся доброте и великодушию, уважению и ответственности за свои поступки, любви и честности, правильности в выражении своих чувств. Все нормы, правила поведения ребенок получает от родителей, родных людей. Именно родители становятся для ребенка моделью поведения и отношения к окружающим. Именно в семейных традициях рождаются воспоминания, которые ребенок пронесет через всю жизнь, и будет обязательно приумножать их со своими будущими детьми.

Полагается, что роль этого источника в передаче семейных ценностей, по-прежнему, высока, что подтверждается многочисленными исследованиями феномена родительской семьи (Выготский, 1991; Рувинский, 1981; Ядов, 1969). Лонгитюдное исследование семей Центра исследования семей Пенсильванского университета выявило, что чем больше совместного времени члены семьи проводят друг с другом, тем более теплые, близкие и заботливые отношения устанавливаются между ними (Crouter, Head, McHale, Tucker, 2004). Р. Ларсон и М. Ричардс считают, что именно ежедневное взаимодействие членов семьи развивает способность к пониманию чувств, заключенных в словах, в те моменты, когда «их сознания встречаются», когда устанавливается духовная близость. Семейное время может способствовать единению семьи, созданию коммуникативного пространства для передачи семейной истории, опыта, традиций, убеждений и ценностей (Larson, Richards, 1994: 333). По сути, это то, что объединяет людей, проживающих вместе, формирует семейную историю, традиции и фактически создает среду, в которой воспитываются дети. Очевидным является тот факт, что чем счастливее брак у родителей, тем больше их дети будут заинтересованы в создании психологически здоровых семейных отношений в будущем (Min, Yun, 2017).

Источником спонтанного усвоения семейных ценностей является индивидуальный опыт чтения, просмотра телевизионных передач, мультфильмов, кинофильмов, в той или иной мере культивирующих смыслы и ценности семьи. В работе В.В. Тучковой отмечается, что содержание материалов о семье в современных средств массовой информации (СМИ) довольно однообразно, существует формальный подход к освещению семейных тем. В исследовании автор обращает внимание на низкую долю материалов на темы «семья и образование», «семья и медицина», «семья и религия», «семья и образ жизни», «семья и отношения между поколениями». СМИ, в основном, транслируют информацию о преимуществах семьи, государственной семейной политике, проблемах многодетных и приёмных семей и т.д., что не является ценным для категории «молодёжь». Большое внимание уделяется проблемам насилия и семейным проблемам, что также не способствует формированию у мальчиков и девочек доминанты, направленной на создание семьи (Тучкова, 2012).

Медиа могут поддерживать инициативы государственной семейной политики, создавая образы устойчивой и традиционной семьи, также как критически настроенные СМИ способны формировать иные взгляды, поднимая вопросы о проблемах реализации семейной политики, гендерных стереотипах и социальном неравенстве. Такой критический подход позволяет формировать комплексное понимание проблем института семьи, и в некоторых случаях повышает осведомленность молодежи о своих правах. Это контрастирует с традиционными государственными медиа, где чаще всего освещаются запретительные меры или успехи в реализации демографической политики. Таким образом, СМИ могут выступать не только ретранслятором государственных программ, но и инструментом критического анализа, способным менять установки молодежи относительно брака и семьи.

В современном обществе, помимо традиционного источника усвоения семейных ценностей в виде наглядного примера родительской семьи, просмотра фильмов и программ телевидения, чтения специально подобранной литературы и книг, появился современный канал передачи ценностей через интернет и социальные сети. Согласно исследованиям, лица незнакомых субъектов вызывают устойчивое чувство симпатии в случае неоднократной встречаемости (Miller, Perlman, Brehm, 2006). Современные социальные сети регулярно предлагают своим пользователям возможных знакомых, таким образом формируя эффект простого попадания в поле зрения. Подобные выводы были также сделаны, после проведения эксперимента Р. Морленда и С. Бич (Moreland, Beach, 1992). Так называемые «новые медиа» транслируют как социально позитивные духовно-нравственные ценности, так и спорные представления о традиционной семье в виде ценностно-противоречивых семейных моделей: временное сожительство супругов, неполная семья, возникающая после развода, пропаганда семейных проектов с отложенным деторождением, семейные сценарии сознательной бездетности («чайлд-фри») и их альтернативы в виде однополых браков. Все больше проявляется тенденция размывания нормативного образа семьи, основанного на любви и верности, семейных традициях, многодетности как социальной норме, вместо которых пропагандируются «свободные» отношения, искажённые образы женственности и мужественности.

Ведущим источником управляемого усвоения семейных ценностей служит школьное и вузовское образование. В рамках учебно-воспитательного процесса формируются представления о семье как о высшей жизненной ценности, даётся возможность осваивать опыт, нормы, правила и законы жизни в семье, расширять знания об истории своей семьи, родственниках, семейных традициях. Парадокс, сопровождающий сложность воспитания вообще и воспитания студенческой молодежи в частности, заключается в различном понимании личностной гармонии у людей молодых и более взрослых. Научная рефлексия роли семейных ценностей приводит к признанию их базовыми в структуре ценностей личности взрослого человека. Однако «базовость» эта не врожденная, ее неизбежное осознание приходит с возрастом, но, к сожалению, зачастую поздно. Задача институтов воспитания как раз и состоит в пропедевтике семейного образа жизни и осознанного родительства, в профилактике «ошибок юности», порождающих личностную и общественную нестабильность молодого человека. Отсюда следует, что высшая школа, наряду с целевыми функциями, должна быть ареалом нравственного воспитания студентов (Зритнева, 2005: 208).

Среди относительно новых источников управляемого усвоения семейных ценностей все более заметными становятся психологические тренинги и марафоны, тематика которых зачастую вступает в противоречие с традиционными духовно-нравственными ценностями.

Так, транслируемые в марафонах женские образы часто характеризуются такими чертами, как чувственность, импульсивность, эгоизм, сосредоточенность на реализации желаний «здесь и сейчас», иногда любой ценой, ориентация на внешнюю жизнь, которая часто не «подразумевает» материнство; часто позиционируется как социально-конструктивное для современной женщины присвоение «мужских» ценностей, выражающих самодостаточность, умение настоять на своем, реализацию через собственное дело (на основе авторского анализа). При этом акцентируется противоречивость и самих мужских образов, отражающих уязвимость, зависимость, нарциссизм как стремление к постоянному самолюбованию наряду с образами «мачо» или «Казановы». Стоит заметить, что отцовство как значимая семейная ценность на подобного рода тренингах практически не пропагандируется.

Очевидно, что помимо традиционных, современные источники усвоения могут оказывать существенное влияние на развитие семейных ценностей на достаточно высоком уровне. Именно поэтому, возникает ряд вопросов, детерминирующих проблемное поле настоящего исследования. Можно ли семейные ценности рассматривать как единый ценностный комплекс взаимосвязанных и взаимозначимых компонентов? Как соотносятся разные уровни функционирования семейных ценностей в сознании молодежи? Какие источники способствуют усвоению этих ценностей? Существует ли доминирующий источник, определяющий усвоение семейных ценностей и их принятие современными студентами?

В этой связи целью исследования является изучение выраженности семейных ценностей разной функциональной направленности у студентов вуза в условиях их управляемого и спонтанного усвоения, а также соотношения разных групп этих ценностей.

Решение цели исследования предполагало эмпирическую проверку следующих гипотез:

гипотеза 1: более высокая выраженность усвоения будет наблюдаться по показателю «инструментальные ценности», характеризующие способы морально-этического поведения в семье; при этом даже в рамках ценностей одной и той же функциональной направленности более будут усвоены ценности индивидуального и группового уровней;

гипотеза 2: семейные ценности терминальной и инструментальной функциональной направленности на всех уровнях их функционирования (общественном, индивидуальном и групповом) в сознании студентов будут взаимосвязаны и составят согласованный паттерн отношений и деятельностных позиций в отношении семьи как общественного института, родственной группы и пространства индивидуальной самореализации;

гипотеза 3: активность студентов во взаимодействии с источниками, относящимися к спонтанной и управляемой формам усвоения семейных ценностей, будет по-разному сопряжена с уровнями принятия ценностей разной функциональной направленности и уровнями функционирования, при этом распределение уровней принятия ценностей как индивидуального, так и группового уровней, будет отличаться лишь при спонтанной форме их усвоения.

Материалы и методы (Materials and methods). Для того, чтобы ответить на поставленные вопросы, было проведено эмпирическое исследование на студенческой целевой выборке дневной формы обучения Калужского Государственного Университета имени Константина Эдуардовича Циолковского. Общее число испытуемых – 76 человек. Из них 42 девушки и 35 юношей (средний возраст 20,4 года).

Для проведения исследования применялась шкала «Семейные ценности» (Горбачева Е.И., Горобцова А.А.), состоящая из двух блоков, один из которых включал в себя терминальные, а другой – инструментальные семейные ценности. В каждом из этих блоков выделены ценности трех уровней – общественный, групповой и индивидуальный. Общественный уровень терминальных ценностей был представлен таким ценностями, как: процветание в стране, ответственность перед обществом, духовная связь со своим родом, национальная приверженность традициям, и счастье будущих поколений.

На групповом уровне рассматривались такие ценности, как моральная поддержка, крепкая семья, продолжение себя в детях, приятная совместная жизнь, общественное признание.

К терминальным ценностям индивидуального уровня относились любовь и физическая близость с любимым человеком, самореализация, полнота и насыщенность жизни, уверенность в собственной значимости, стабильность и комфорт.

На общественном уровне были рассмотрены такие инструментальные ценности, как ответственность перед будущими поколениями, понимание общественных функций и роли семьи, взаимодействие с социальными институтами (сад, школа и т.д.), умение вести себя в соответствии с общественными нормами, широта взглядов (готовность уважать другую культуру других поколений). На групповом уровне инструментальные ценности были представлены как доверие, взаимоуважение, чуткость и эмпатия, забота о близких, терпение. Инструментальные ценности индивидуального уровня – безусловное принятие партнера, честность в своих мыслях и чувствах, личностная зрелость, самоконтроль, готовность трудиться на благо семьи. Значимость этих ценностей оценивались по 5-балльной шкале от 1 до 5, где оценка 1 выражала нейтральное, а оценка 5 – сильное положительное эмоциональное отношение к ценностям.

Еще одна используемая в исследовании методика «Источники спонтанного и управляемого усвоения ценностей» (Горбачева Е.И., Горобцова А.А.) состояла из двух блоков (управляемое и спонтанное усвоение), в которых заданы источники (по три для каждого блока) присвоения ценностных аспектов, связанных с деятельностью семьи: (планирование семейного бюджета, роль семьи в обществе, любовь к детям, правильное воспитание детей, взаимодействие со старшим поколением, проявление любви к партнеру, следование семейным традициям, физическая близость с партнером, психологическая зрелость, ведение домашнего хозяйства, построение семьи, общение с членами семьи в трудных жизненных ситуациях, взаимодействие по вопросам семьи с общественными и социальными организациями, понимание настроения партнера, организация совместного досуга).

Сила активности взаимодействия студентов с каждым из источников той или иной формы усвоения ценностей оценивалось по 5-балльной шкале от 1 до 5, где оценка 1 выражала слабую роль данного источника, а оценка 5 – сильное его влияние на каждый измеряемый ценностный аспект жизни в семье.

На этапе разработки методик ее шкалы были представлены группе из трех научных экспертов (преподаватели Калужского государственного университета им. К.Э. Циолковского, специализирующиеся в сфере психологии личности и семейной педагогики). Экспертам было предложено оценить методики, включая их формулировки, формат, соответствие изучаемой теме и возрастным особенностям выборки. Были внесены поправки в методики на основе предложений экспертов, в частности исключены пункты с долей согласия менее 90%. Проверка скорректированного варианта методики показала, что совпадение оценок в различении ценностей, как разной функциональной направленности, так и ценностей трех уровней функционирования у всех экспертов оказалась достаточно высокой (рассчитанные коэффициенты конкордации были не ниже 0,85). Внутренняя согласованность пунктов, указывающая на надежность измерительных шкал терминальных и инструментальных ценностей, определялась традиционным образом с использованием коэффициентов альфа Кронбаха. Шкалы терминальных и инструментальных ценностей показали приемлемый уровень внутренней согласованности (α = 0,72 и α = 0,65). Методика «Источники спонтанного и управляемого усвоения ценностей» также подтвердила свою содержательную валидность посредством ее оценки группой экспертов-арбитров (преподаватели и аспиранты кафедры психологии развития и образования), которые изучили её формулировки, формат и целесообразность. Надёжность шкал была подтверждена методом повторного тестирования (на студенческой группе размером 35 человек), показавшим высокие коэффициенты корреляции для методики и двух ее блоков (не менее 0,80).

Получившие предварительную проверку методики предъявлялись студенческой выборке. Полученные результаты по двум методикам включались в систему дискриптивной статистики (средний балл, стандартное отклонение). Для дальнейшего анализа результатов применялись непараметрический критерий χ2 Фридмана, направленный на сравнение показателей разных шкал, полученных для одной и той же студенческой выборки; критерий ранговой корреляции rs – Спирмена, позволяющий  установить характер соотношений уровней принятия ценностей разной функциональной направленности и уровней функционирования; критерий согласия Пирсона (χ2), ориентированный на сопоставление распределения высоких и низких показателей принятия семейных ценностей в  зависимости от разных уровней активности студентов в реализации спонтанной и управляемой форм усвоения и непараметрический Т-критерий Вилкоксона для связанных выборок, позволяющий проверить гипотезу о том, что показатели принятия семейных ценностей в спонтанной и управляемой формах усвоения, полученные на одной и той же выборке, отличаются друг от друга.

Научные результаты и дискуссия (Research Results and Discussion). Обратимся к показателям выраженности семейных ценностей разной функциональной направленности у студентов вуза в условиях их управляемого и спонтанного усвоения, а также соотношения разных групп этих ценностей.

Перейдем к описанию полученных эмпирических данных (табл. 1).

В табл. 1 представлены результаты дескриптивной статистики показателей усвоения терминальных и инструментальных семейных ценностей разных уровней функционирования и значения критерия Фридмана, полученных в студенческой выборке.

В таблице показано, что более высокие показатели инструментальных ценностей на индивидуальном уровне (М=3,80, Sd = 3,65), чем на групповом и общественном, свидетельствуют о том, что для испытуемых более важны такие ценности, которые поддерживают их внутреннюю целостность, обеспечивают психологический комфорт, при этом солидарность и ответственность семьи как родственной общности менее значима. В то же время, сравнительный анализ показателей группового и общественного уровня инструментальных ценностей показывает, что студенты видят в семье, прежде всего, родственную общность, а не ее ценность как общественного института. Можно полагать, что в студенческой жизни стратегические цели, связанные с семьей, еще не находятся в зоне приоритета молодежи. Студенты только учатся взаимодействовать в своих отношениях с противоположным полом и проектируют свои собственные представления о семье на будущее, находясь в партнерских отношениях или гражданских браках, что обуславливает интерес к инструментальным ценностям-средствам.

Полученные высокие показатели усвоения терминальных ценностей на индивидуальном уровне означают, что студенты рассматривают семью исключительно в контексте собственной самореализации. (М=3,80, Sd =3,56).

Согласно величинам критерия Фридмана, указанные различия между показателями усвоения семейных ценностей разного уровня их функционирования статистически значимы на уровне р=0,000.

Таким образом, гипотеза 1 получила свое подтверждение.

Если обратиться к таблице интеркорреляции показателей усвоения семейных ценностей разных функциональных переменных и разного уровня функционирования, то можно увидеть, что ценности, направленные на стратегические цели создания семьи, связаны и сопряжены друг с другом на разных уровнях значимости (табл. 2).

Проведенный анализ ранговой корреляции Спирмена показал, что чем больше принимаются терминальные, тем с большей очевидностью усвоены и инструментальные семейные ценности (rs=0,651, p ≤0,000). Высоко значимые корреляции выявлены как внутри групп ценностей разной функциональной направленности, так и для ценностей одного и того же уровня. Поскольку все эти ценности достаточно взаимосвязаны, но, судя по данным, приведенным в табл. 1, присвоены на среднем уровне, можно сделать вывод о ригидности и негибкости данной структуры.

На общественном уровне функционирования ценностей между исследуемыми группами эта связь статистически значима (rs=0,662, p ≤0,000). Это связано с тем, что студенты воспитываются в схожих условиях, обучаются по одним и тем же образовательным программам.

На групповом уровне функционирования усвоение терминальных и инструментальных семейных ценностей сопряжены друг с другом, что можно объяснить общностью целей самореализации, включением планов по созданию семьи (rs=0,216, p≤0,01).

На индивидуальном уровне функционирования эта зависимость подтверждается. Возможно, это соотношение терминальных и инструментальных семейных ценностей поддерживается какими-то другими факторами, например, схожести опыта семейной социализации (rs=0,380, p≤0,01).

Характер корреляционных связей говорит о том, что и инструментальные, и терминальные ценности функционируют на разных уровнях как единый паттерн, что подтверждает гипотезу 2.

Для проверки третьей гипотезы был осуществлен анализ средних величин активности студентов во взаимодействии с источниками в спонтанной и управляемой формах усвоения семейных ценностей. Для анализа различий между источниками внутри каждой из форм усвоения также был применен критерий Фридмана (табл. 3).

В целях сопоставления активности взаимодействия с источниками усвоения семейных ценностей в спонтанной и управляемой формах был использован Т-критерий Вилкоксона для связанных выборок, позволяющий проверить гипотезу о том, что значения двух совокупностей, из которых извлечены сравниваемые показатели, отличаются друг от друга (Наследов, 2004: 107).

Расчет Т-критерия показал, что управляемая форма менее результативна, чем спонтанная форма усвоения ценностей (Т=157,5, р=0,000). Вместе с тем, применение критерия Фридмана свидетельствует, что различия межу источниками усвоения ценностей как в спонтанной, так и управляемой формах не выявлены (χ²=3,1, р=0,2; χ²=1,7, р=0,4, соответственно). Это указывает на то, что каждый из источников, с которым взаимодействуют студенты при ориентации в содержании семейных ценностей, может позволить студентам восполнить свое представление о ценностных аспектах семьи посредством другого источника. То же можно предположить и о возможной компенсирующей роли источников в управляемой форме.

Полученные в настоящем исследовании результаты говорят о том, что более действенным источником усвоения, как и предполагалось, является включенность в семейные отношения и наблюдение за родительской семьей и родственниками (М=3,06; Sd=3,88). Опыт наблюдения над тем, как устроена жизнь в родительской семье, оказывается более действенным, чем получение ценностной информации из социальных сетей (М=2,40; Sd=2,52) и чтения книг и просмотров фильмов (М=2,60; Sd=2,71).

В табл. 4 содержатся показатели силы влияния различных источников усвоения семейных ценностей в управляемой форме их усвоения.

Для проверки различий в активности источников усвоения был использован χ²-критерий Фридмана. Полученное значение χ²=1,7 при уровне значимости р=0,4 указывает на отсутствие статистически значимых различий между источниками.

Среди источников управляемого усвоения в большей степени способствует усвоению ценностей – образовательный контент, к которому студенты приобщались на лекциях в ВУЗе, или на уроках в школе (М=2,00; Sd=3,35). Этот источник имеет не большее воздействие, чем присутствие на психологических тренингах и в беседах с психологом (М=1,70; Sd=1,63), или участие в различных воспитательных, развлекательных организационных мероприятиях (М=1,70; Sd=1,81).

Следующим шагом нашего анализа стало выявление значимости различий в характере распределений высоких и низких уровней принятия семейных ценностей разной функциональной направленности на общественном, групповом и индивидуальном уровнях (высокий и низкий уровни определялись по медианному значению) в группах, отличающихся активностью во взаимодействии с источниками спонтанной и управляемой форм усвоения этих ценностей. Таких таблиц сопряженности было составлено 16 (распределение студентов с высокими и низкими показателями принятия терминальных/инструментальных ценностей в целом и для каждого из трех уровней для каждой из форм усвоения).

Полученные эмпирические значения хи-квадрата как для терминальных, так и инструментальных ценностей оказались меньше критического χ2 критерия (χ2 кр.=3,84 для α=0,05), и, следовательно, распределение студентов, на разных уровнях принимающих и терминальные, и инструментальные семейные ценности, имеет случайный характер и, видимо, зависит от других факторов. То же подтвердилось только для терминальных ценностей спонтанной формы усвоения. Величины χ² Пирсона указывают, что различия в активности взаимодействия с источниками усвоения семейных ценностей в спонтанной форме сопряжены с различающимися уровнями принятия инструментальных ценностей группового (χ²=4,89, р=0,03) и индивидуального уровня (χ²=6,83, р=0,01).

Гипотеза 3 подтверждена частично. Для признания того, что в зависимости от активности студентов в реализации и спонтанной, и управляемой форм усвоения будут по-разному выражены общественный, групповой и индивидуальный уровни принятия терминальных семейных ценностей, нет оснований. В то же время, отношение к инструментальным ценностям группового и индивидуального уровней проявляется по-разному у студентов, отличающихся своей активностью во взаимодействии с источниками спонтанной формы усвоения.

Описанные нами данные согласуются с выводами, сделанными по материалам исследований о том, что существует наличие противоречивых элементов в семейных ценностях студентов: с одной стороны, преобладание традиционных представлений о семье, а с другой – все более проявляющиеся деструктивные формы отношений, такие как эгоцентризм и внебрачное сожительство, что подчеркивается несоответствием между идеализированным образом семьи и реальными ориентациями в семейной сфере, что создает проблему в формировании семейной культуры студентов (Михайленко, Ильиных, 2012: 231).

Вместе с тем, полученные в рамках данного исследования результаты свидетельствуют о том, что терминальные и инструментальные семейные ценности функционируют как единый согласованный паттерн отношения к семье. Это позволяет предположить, что заметная тенденция к позитивному восприятию семьи как важной сферы самореализации студенческой молодежи может создать необходимую базу для сохранения традиционного для российской культуры признания семьи в качестве ключевой ценностной составляющей жизнедеятельности личности.

Заключение (Conclusions). Сама структура современного социального студенчества оправдывает такую подвижную динамику личностных трансформаций, где одни ценности становятся более значимыми, а другие получают более низкий статус или ранг в рекордно короткие сроки.

Исследование показало, что изучаемые нами семейные ценности присваиваются по-разному. Тот факт, что более высокий уровень усвоения наблюдается по показателям индивидуального уровня, позволяет молодым людям критически пересматривать уже имеющие представления, например, о том, что семья и продолжение своего рода является источником личного счастья. Высказывая свое ценностное отношение к семье, студенты часто рассматривают семью в стратегическом плане как сферу своей собственной самореализации. Если в сознании студентов терминальные ценности усваиваются больше на индивидуальном уровне, то инструментальные ценности усвоены на этом же уровне в меньшей степени, чем на групповом. Этот факт объясняется отсутствием собственного семейного жизненного опыта в создании семьи, и поэтому для большинства молодых людей традиционные семейные ценности утрачивают доминирующую роль, и на первый план становится удовлетворение потребностей в комфорте, взаимной любви и родительской поддержке. Возможно, это связано с тем, что для студентов ценности семьи выходят за рамки традиционной модели. «Семья» уже ценится не за кровное родство или юридические обязательства, что резко контрастирует с более ранними поколениями. Это говорит о том, что студенты больше ценят эмоциональные связи и поддержку, независимо от традиционных семейных уз, взаимных обязательств и межпоколенческих отношений. Эта трансформация семейных ценностей в сторону усиления индивидуального уровня их функционирования, возможно, свидетельствует о намечающемся ценностном сдвиге: переходе от традиционного отношения к семье к более гибкому, открытому представлению, которое включает в себя комфортные необременительные связи и взаимоподдерживающее партнёрство.

Результаты исследования показывают, что молодежь осознает значимость семьи, но не переосмысляет ее место в общественной жизни. Большинство из них считают семью важной ценностью, однако акцент смещается с ее традиционных функций, таких как репродуктивная и экономическая, на ее способность удовлетворять эмоциональные потребности в любви, заботе и личностной поддержке.

Доказано, что терминальные и инструментальные семейные ценности представляют собой единую структуру, и составляют единый паттерн, но выявленные различия представлены в сопряженном функционировании семейных терминальных и инструментальных ценностей на индивидуальном уровне. Наличие высоких показателей развития инструментальных ценностей на групповом уровне позволяет увидеть новые возможности воздействия на отношение молодых людей к семье на индивидуальном и общественном уровнях через проблематизацию личного опыта выходить на уровень присвоения других семейных ценностей.

Установлено, что семейные ценности по-разному усваиваются в спонтанной и управляемой формах. Более высокие показатели усвоения ценностей в процессе наблюдения за родителями и родственниками еще раз подтверждают значимость влияния модели поведения родительской семьи на формирование ценностей человека.

Более того, родительская семья закладывает в будущего семьянина определённый стиль поведения в браке и формирует его ценностные ориентации. Можно предположить, что во взрослом возрасте молодой человек переосмысливает семейные ценности и принимает их, а также может следовать семейному сценарию – осознанно или нет, следуя приоритетам родителей.

Можно отметить, что более высокие показатели принятия семейных ценностей сопряжены с различиями в активности взаимодействия с источниками спонтанной формы усвоения и указывают на то, что интерес к приоритетному источнику усвоения позволяет передать ему ценности, моральные нормы, образцы поведения, традиции, культуру своего общества гораздо более эффективно. Вместе с тем активность студентов внутри спонтанной формы усвоения семейных ценностей, как оказалось, не одинакова. При этом оценка вероятности того, что уровни принятия семейных ценностей у студентов, отличающихся высокой степенью активности спонтанной формы усвоения будет выше, чем у их сокурсников с низким уровнем такой активности, не подтвердилась в отношении принятия ценностей общественного уровня.

Исследование продемонстрировало, что активность взаимодействия с источниками управляемой формы усвоения у студентов пока не велика. Не выявлены различия в показателях активности в воспитательных мероприятиях и учебных дисциплинах, потенциально развивающих ценностные отношения к семье как к родственной общности и как к общественному институту. Вместе с тем, учитывая возможность свободного выбора образовательных курсов, максимально быстрого создания ценностно насыщенного представления и культуросообразного представления о современной семье в виртуальной и настоящей действительности, можно предположить, что представления о многопоколенной семье, как о традиционной для нашей страны общности любящих и ответственно заботящихся друг о друге людей, могут меняться. Подобное влияние хотя и не заставит пересмотреть «вес» ценностей на индивидуальном уровне, но, возможно, побудит к позитивному пересмотру ценностей семьи как межпоколенческой группы и необходимой ячейке общества. Этот факт важно учитывать при разработке и совершенствовании практических программ семейного просвещения и семейного воспитания. Полученные результаты могут быть использованы в разработке психолого-педагогических, психо-коррекционных и воспитательных программ для молодежи и их психологической оценке.

[1] Концепция государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 года, утвержденная распоряжением Правительства РФ от 25 августа 2014 года №1618-р.

[2]  Указ Президента Российской Федерации «О проведении в Российской Федерации Года семьи» от 22.11.2023 № 875

[3] Проведение в образовательных учреждениях «Уроков семьи и семейных ценностей» (методические рекомендации): ГАОУ «АО ИППК РО». Режим доступа: http://ippk.arkh-edu.ru/(дата обращения: 10.11.2024).